If you can't beat them, dress better than them
Еще вспомнила свой сквик, теперь уже из области сюжетных ходов: не люблю, когда злодей превращается во frenemy - т.е. в такого полуотрицательного персонажа, который временами помогает главным героям, но при этом сохраняет часть отрицательных черт. Например, саркастичность, склонность к внезапным вспышкам ярости, некоторую жесткость. Иногда такой персонаж срывается и снова встает на путь зла, убивая какого-нибудь незначительного, но мимишного персонажа, которого все пожалеют, но забудут через пять минут. У меня в таких случаях появляется надежда: а вдруг сценаристы одумались? Ну, я вообще оптимист по жизни, я, даже пересматривая Титаник, надеюсь, что все спасутся. Но нет, увы, разумеется, это происходит ненадолго: после пламенной речи положительного героя о добре, любви и надежде, frenemy тут же раскаивается, и все возвращается на круги своя.
Чаще всего, это делают для того, чтобы свести злодея с каким-нибудь положительным персонажем - ведь у положительного героя Принципы, а, значит, хэппи-энд для них невозможен, пока главгад будет направо и налево вырывать кишки и засовывать их в глотки. При этом это почему-то именуется "развитием героя". Мне интересно, кто-нибудь хоть раз в жизни наблюдал такого развитие у настоящего человека? Вот чтобы истинный мерзавец, наслаждающийся болью и страданием других людей, ни в грош не ценящий человеческую жизнь и думающий только о себе, под влиянием великой силы любви вдруг начал проявлять чудеса благородства?
В Дневниках такое уже произошло с Деймоном, теперь на него без слез не взглянешь. Очень надеюсь, что с Клаусом будет иначе, а то из-за Клэролайна го тоже едва не отправили по этому же пути.
Чаще всего, это делают для того, чтобы свести злодея с каким-нибудь положительным персонажем - ведь у положительного героя Принципы, а, значит, хэппи-энд для них невозможен, пока главгад будет направо и налево вырывать кишки и засовывать их в глотки. При этом это почему-то именуется "развитием героя". Мне интересно, кто-нибудь хоть раз в жизни наблюдал такого развитие у настоящего человека? Вот чтобы истинный мерзавец, наслаждающийся болью и страданием других людей, ни в грош не ценящий человеческую жизнь и думающий только о себе, под влиянием великой силы любви вдруг начал проявлять чудеса благородства?
В Дневниках такое уже произошло с Деймоном, теперь на него без слез не взглянешь. Очень надеюсь, что с Клаусом будет иначе, а то из-за Клэролайна го тоже едва не отправили по этому же пути.
И что тысячелетний вампирооборотень Клаус больше не будет рисовать поняшек и страдать по старшекласснице вместо того, чтобы отрывать головы и топить людей в фонтане на Рождество. 
